Читала на днях дневники Николая II.
Ну, в смысле, - мемуары нашего последнего царя. А не чей-то дневник на этом сайте.
Если бы не один рабочий проект, то не знаю, добралась ли бы до этой литературы. Но впечатление было неожиданно сильным:
"1916г.
21-го декабря. Среда
В 9 час. поехали всей семьей мимо здания фотографий и направо к полю, где присутствовали при грустной картине: гроб с телом незабвенного Григория[ 4 ], убитого в ночь на 17-е дек[абря] извергами в доме Ф. Юсупова, кот[орый] стоял уже опущенным в могилу. О. Ал.[ександр] Васильев отслужил литию, после чего мы вернулись домой. Погода была серая при 12° мороза. Погулял до докладов. Принял Шаховского и Игнатьева.
Днём сделал прогулку с детьми. В 41/2 принял нашего Велепольского, а в 6 ч. Григоровича. Читал.
1917г.
2-го марта. Четверг
Утром пришёл Рузский и прочёл свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, т. к. с ним борется соц[иал]-дем[ократическая] партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 21/2 ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с кот[орыми] я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!
6-го мая. Суббота
Мне минуло 49 лет. Недалеко и до полсотни! Мысли особенно стремились к дорогой мам’а. Тяжело не быть в состоянии даже переписываться. Ничего не знаю о ней кроме глупых или противных статей в газетах. День прошёл по-воскресному: обедня, завтрак наверху, puzzle! Дружная работа на огороде; начали копать грядки, после чая всенощная, обед и вечернее чтение — гораздо больше с милой семьей, чем в обычные года.
5-го июля. Среда
Всё утро шёл дождь, а к 2 часам погода поправилась; к вечеру стало прохладнее. День провели как всегда. В Петрограде эти дни происходили беспорядки со стрельбою. (Сообщают — РН) Из Кронштадта; вчера прибыло туда много солдат и матросов, чтобы идти против Временного Прав[ительст]ва! Неразбериха полная. А где те люди, которые могли бы взять это движение в руки и прекратить раздоры и кровопролитие?..
1918 г.
17 апреля. Вторник
Тоже чудный тёплый день. В 8.40 прибыли в Екатеринбург. Часа три стояли у одной станции. Происходило сильное брожение между здешними и нашими комиссарами. В конце одолели первые, и поезд перешёл к другой — товарной станции. После полуторачасового стояния вышли из поезда. Яковлев передал нас здешнему областному комиссару, с кот[орым] мы втроем сели в мотор и поехали пустынными улицами в приготовленный для нас дом — Ипатьева. Мало-помалу подъехали наши и также вещи, но Валю не впустили. Дом хороший, чистый…
30 июня. Суббота (последняя запись)
Алексей принял первую ванну после Тобольска; колено его поправляется, но совершенно разогнуть его он не может. Погода тёплая и приятная. Вестей извне никаких не имеем…"
Далее следует поместить другой документ:
"Телеграфное сообщение исполкома Уралоблсовета Председателю Совнаркома В. И. Ленину и Председателю ВЦИК Я. М. Свердлову
17 июля 1918 г.
У аппарата президиум областного Совета рабоче-крестьянского правительства. Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи. Документы в наших руках. По постановлению президиума областного Совета в ночь на шестнадцатое [ 20 ] июля расстрелян Николай Романов...".
От себя:
Событийно дневники Николая совершенно не интересны: ежедневные описания погоды, безик с Аликс, чтения вслух, домашний театр. Частые записи о болезни сына и недомоганиях дочерей (семья большая, всегда кто-то болеет, а то и все вместе). Много упоминаний физического труда (царь и вся семья прилежно возятся в саду). И почти ни слова о политике, о ситуации в стране… Только горестные вздохи – «кто же спасет Россию». Возможно, Бог, но никак не он, Николай II.
Похоже, последний русский царь плохо понимал, что происходило вокруг, за пределами его патриархального быта. А вопрос о спасении России так и остался без ответа…
Из воспоминаний Юровского:
«… Я тут же, насколько помню, сказал Николаю примерно следующее, что его царственные родственники и близкие как в стране, так и за границей, пытались его освободить, а что Совет рабочих депутатов постановил их расстрелять. Он спросил: “Что?” и повернулся лицом к Алексею, я в это время в него выстрелил и убил наповал. Он так и не успел повернуться лицом к нам, чтобы получить ответ».
http://www.rus-sky.org/history/library/docs.htm