Продвинутая подруга написала в письме, что язык 19-начала 20 века сейчас невозможен. Что Вяземский ей неинтересен. Что стоит читать Стогова и Пелевина.
Я за лето прочла три раза «Петра Первого» А. Толстого – до конца, и снова с первой страницы; до конца и вновь... Поражает то, ЧТО там написано; восхищает то, КАК написано. Это язык, которому нужно учиться, собирать его по ослепительным крохам – тяжелый, осязаемый, РУССКИЙ. Не могу поверить, что этот же автор написал лапидарный «Гиперболоид».
Что же до Вяземского, то я его читала не далее как месяц назад исключительно по собственной воле, паралельно с Данте. Чего и всем желаю, потому что чтение Пелевина просто опасно для интеллекта. «Укус Ангела» Крусанова, которого я мучаю уже две недели (хорошую книгу я читаю за три дня), обзывают «беспрецедентным случаем в русской словесности». Этот самый «случай» совмещает в стиле «а-ля-рус» Маркеса, Павича и, как гласит реклама, Кундеру с Толкиным. Мне лично показалось, что там не Толкин, а Даниил Андреев, но даже это не важно. Цель совмещения не вполне ясна. Кажется, лучше читать самого Маркеса, чем пародию на него.
Тем более что философии я в этой книге не вижу, а вижу только некий юмор. В иронии и словесном мастерстве автору не откажешь, но даже лучшие его языковые находки бессильны расцветить общую унылость книги ни о чем, но лишь о чем-то. Жизни нет, и выдумки тоже – так, странный сон...
Я бы вовсе не хотела прослыть «синим чулком», который днями и ночами сидит в библиотЭке и читает исключительно Пушкина. Но хороший вкус – это умение отличать настоящее от подделки. Поэтому я с удовольствием читаю и Толстого, и Кизи, а сонеты Шекспира чередую с Яшкой Казановой. Последней должна бы польстить такая расстановка имен. Но Казанову я читаю с целью просмотреть, какую форму выражения выбирает современный талант; Шеспира – с целью убедиться, что лучшие формы уже изобретены. Интересно, как проявляется время в искусстве. Некая гребаная парадигма.
А вообще Пелевин – это имидж. Если я в «Фишбоне» (шьют китайцы за углом), то я с Пелевиным, а в ушах у меня какой-нибудь Clawfinger. Если у меня «Винтаж» (секонд-хэнд по-нашему), то я с Крусановым, и слушаю в кафе французский джаз. А если я с Пушкиным? То, конечно, учительская допотопная блуза с бантиком и Вагнер на завтрак, обед и ужин. Имидж, век высоких технологий...
Разговор с другом:
- 27 сентября в Ленсовета Clawfinger. И Таркан. На кого пойти?
- Марина, ты че? Ты же интеллигентный человек, Neubauten слушаешь. Какой Таркан?
- А если мне нравится Таркан?
- Так это же попса!
- Но если это хорошая попса?
- Попса не может быть хорошей.
- Поп-музыка может быть хорошей, а альтернативная музыка-плохой. Clawfinger в альтернативе – это три; Таркан в попсе – это пять. Как в говне конфетка...
- Ну и что, пойдешь на Таркана????????
- Неа. Потому что все вместе – четыре. А лучше пять и на бутылке...