Stella Maris
Я сижу дома, в соплях, и слушаю Ника Кейва. А не слушала я его несколько лет. Даже, пожалуй, много лет.
Но несколько дней назад меня переклинило и я вспомнила его "John Finn’s Wife" - она прямо зазвучала у меня в голове. И я подумала - надо бы послушать, надо бы, надо бы... и наконец сегодня достала запыленные диски.
Очень странное и приятное ощущение - открывать любимую музыку заново и не ощущать разочарования.
Теперь она кажется мне простой, слишком песенной. Но в ней все еще есть удивительная образность. В ней все еще шумят темные, мрачные воды, сплетающиеся из басов, гитар, органа, ударных и самого голоса Кейва. И в эти ночные воды опадают, словно лепестки жасмина, звенящие клавишные. Они то порхают, легкие и нежные, над спокойной гладью вод, как в "Lime Tree Arbour", то вздымаются и крутятся, подбрасываемые бурлящим потоком, как в "Do You Love Me?"
Да и сам поток меняется. Он смотрит в ночь, мерно и бесстрастно покачивая волнами в "Ain’t Gonna Rain Anymore". Он то затихает в ужасном ожидании грозовых ударов, то беснуется под ливнем, как в "John Finn’s Wife". Он неподвижно лежит, беспомощный и холодный, под руинами дождя, и с болью ощущает, как капли пронзают ночь - в "Do You Love Me? Pt. 2". Эта вещь, возможно, одна из лучших у Кейва. Она полна безысходной, щемящей печали, которая вырастает из этих гитарных кровоподтеков и кружения скрипок. Мягкий и почти бесстрастный голос ведет диалог "Do you love me?" - "Yes, I love you, уou are handsome", и только скрипки захлебываются от ужаса этих фраз, от беспомощного "If you do, I'm thankful".
Но несколько дней назад меня переклинило и я вспомнила его "John Finn’s Wife" - она прямо зазвучала у меня в голове. И я подумала - надо бы послушать, надо бы, надо бы... и наконец сегодня достала запыленные диски.
Очень странное и приятное ощущение - открывать любимую музыку заново и не ощущать разочарования.
Теперь она кажется мне простой, слишком песенной. Но в ней все еще есть удивительная образность. В ней все еще шумят темные, мрачные воды, сплетающиеся из басов, гитар, органа, ударных и самого голоса Кейва. И в эти ночные воды опадают, словно лепестки жасмина, звенящие клавишные. Они то порхают, легкие и нежные, над спокойной гладью вод, как в "Lime Tree Arbour", то вздымаются и крутятся, подбрасываемые бурлящим потоком, как в "Do You Love Me?"
Да и сам поток меняется. Он смотрит в ночь, мерно и бесстрастно покачивая волнами в "Ain’t Gonna Rain Anymore". Он то затихает в ужасном ожидании грозовых ударов, то беснуется под ливнем, как в "John Finn’s Wife". Он неподвижно лежит, беспомощный и холодный, под руинами дождя, и с болью ощущает, как капли пронзают ночь - в "Do You Love Me? Pt. 2". Эта вещь, возможно, одна из лучших у Кейва. Она полна безысходной, щемящей печали, которая вырастает из этих гитарных кровоподтеков и кружения скрипок. Мягкий и почти бесстрастный голос ведет диалог "Do you love me?" - "Yes, I love you, уou are handsome", и только скрипки захлебываются от ужаса этих фраз, от беспомощного "If you do, I'm thankful".